- Всего одна сигнатура, и насколько я разбираюсь в излучении Искры, а уж я-то в этом разбираюсь превосходно, это не дрон. Прямо подарок судьбы! Искатель! Проследи, чтобы наш гость посетил едкие болота! А я пока приготовлю ему тёплый приём… - тон Дехсета не обещал ничего хорошего незваному визетёру.
Претендер всё так же изучал показания наружных сенсоров, а позади него, из полумрака, окутывавшего просторные металлические своды его лаборатории, вынырнула серокрылая тень и исчезла в верхнем люке. Дехсет поднялся с кресла и хорошенько размял пальцы рук. Выполненные из всё того же белого металла, длинные и сильные пальцы не были его основным рабочим инструментом, но прежде чем начать охоту, он хотел убедиться, что они не утратили подвижности и чувствительные. Кисти его рук были частично прикрыты с внешней стороны треугольными металлическими накладками, чёрными, по цвету металлической брони Дехсета. На фоне чёрного металла, их бледный цвет отдавал мертвечиной, это ощущение могло только усилиться в тот момент, когда из кончиков белых пальцев показывались чёрные изогнутые когти.
Убедившись, что время как всегда не оставило следов на его полу-органическом корпусе, Дехсет развернулся и направился к главному выходу, лязгая по полу чёрными металлическими сапогами с заострённым носком.

***
Лес жил своей жизнью, не обращая на Ниру особого внимания. Где-то в кустах одни двухметровые насекомые становились жертвой других, а те, в свою очередь, попадали на зуб неожиданно прытким плотоядным ящерам, прыгавшим на свою жертву с ветвей деревьев. Исполины тихо шуршали крупной тёмно-зелёной листвой, их стволы устремлялись вверх подобно столбам или извивались змеиным изгибом. По мере продвижения Ниры вглубь леса, влажность начинала нарастать, воздух стал тяжёлым и окутывал лес тёплым покрывалом испарины. Несомненно, небо всё ещё было безоблачным, но минимального опыта жизни на этой планете должно было хватить, чтобы понять: надвигается буря.
Внезапно, сумрак прямо перед ней разрезал громкий шорох, и из листвы особо развесистого дерева вынырнул стремительный крылатый силуэт, окутанный мраком. Он пролетел над её головой, издавая быстрый стрёкот, заложил крутой вираж и устремился прочь, всего лишь на сорок градусов отклонившись от первоначального курса разведчицы.
Его крылья больше всего походили на крылья европейского дракона из земных легенд, они крепились к тощему, продолговатому, сужающемуся ближе к концу туловищу. В темноте сверкнули два алых огонька, но разглядеть это сознание было крайне непросто: вокруг него будто сгущались тени, скрадывающие очертания существа. Размах его крыльев достигал 12 м., впрочем, об этом тоже было сложно судить: неведомая тварь то расправляла их, то складывала, и тогда сегменты крыльев наползали один на другой.
Не смотря на внушительный размах крыльев, корпус существа был невелик и не производил ощущения угрозы. Помимо сопутствовавшего его полёту стрёкота, существо не производило иных сигналов: ни электромагнитных, ни энергонных, ни тепловых. Единственное, что с уверенностью можно было о нём сказать, так это то, что оно было механическим.

Дехсет частенько использовал Искателя в роли охотничьего ястреба. Это существо обладало примитивным разумом, но в вопросах охоты и загона добычи Искатель был неповторим. Дехсет создал его давным-давно в рамках проекта создания искусственной Искры. Результаты не слишком понравились исследователю, и он проект был свёрнут, но Искатель с тех пор оставался его верным слугой.
Пролетев немного вперёд, он сделал крюк и вернулся назад, проверяя, следует ли за ним Нира. Не обнаружив фемботку, слабоИскровый начал кружить по окрестностям. Долгое время его усилия были тщетны, но вот, он наткнулся на её следы. Стопы ног фемботки ясно отпечатались на влажной земле. Проследовав вдоль цепочки следов, Искатель выяснил направление и сверил его с картой.
Ожидая сигнала от своего загонщика, претендер вспоминал те годы, когда он был великим светилом научного сообщества Кибертрона. Ведущий специалист в отрасли исследования свойств Искры, тот, кто улучшил технологию создания Искры посредством концентрированного энергонного взрыва. Он не остановился на достигнутом. Не смотря на модернизацию, создание Искры таким способом отнимало слишком много драгоценной энергии, и Дехсет, выжав из этой технологии всё возможное, занялся поиском альтернативного решения.
Увы, его возможности были сурово ограничены. Чтобы исследовать свойства Искры, ему не хватало главного – подопытного материала. Некоторое время он пытался изыскать необходимое ему законными средствами, но в конце - концов, стремление проникнуть в тайные глубины природы трансформерской Искры преодолело все преграды. Он нашёл себе подопытных, в подворотнях Каона и других городов. Нищие, отвергнутые, слабые… Их Искры стали началом нового витка его научных изысканий.
Он знал, что основой всякой Искры является сила, схожая по природе с энергоном, он использовал это сходство, преобразуя чистую энергию в новые Искры. Теперь он попытался выделить эту энергию, заставить её работать на себя. Но вскоре Дехсет обнаружил, что нищие и убогие были скверным материалом для его изысканий. Их Искры едва тлели и угасали, стоило ему лишь прикоснуться к остаткам сохранившейся в них энергии. Ему нужна была яркая Искра, сильная и живая душа.
Так он начал охотиться. Ему долгое время везло, он успел заметно продвинуться в своих исследованиях, но увы – однажды ночью он на свою беду похитил фемку, оказавшуюся бетой влиятельного сенатора из Аякона. Такие действия не остаются без последствий: по его следу пустилась вся полиция Золотого города, и вскоре Дехсет, и его лаборатория были обнаружены. Увы, слишком поздно: Искра фемки успела угаснуть, её корпус нашли на вершине кучи других корпусов, что хранились в потаённом отсеке лаборатории.
Дехсету повезло: большую часть кибертронцев, некогда ставших его жертвами, успели сожрать канализационные паразиты, коих он подкармливал, но и той дюжины, которую обнаружили силы полиции хватило, чтобы упрятать Дехсета за решётку до конца его дней. Камера Искры была извлечена из его корпуса, и трансформер надолго погрузился в стазис.
От раздумий Дехсета отвлёк сигнал Искателя. В этих джунглях было достаточно минералов энергона, чтобы служебные дроны-шахтёры могли восполнять потребности лаборатории в энергии, необходимой для функционирования её ситсем и создания новых подопытных образцов. Энергетические помехи надёжно укрывали этот лес, блокирую любые радиосигналы. Обнаружить лабораторию Дехсета с орбиты было невозможно, но ему пришлось потрудиться, дабы найти способ дистанционного управления лабораторией и дронами. Он протянул под лесом целую сеть кабелей, через которые мог спокойно получать информацию из лаборатории и контролировать своих немногочисленных подчинённых.
Терминалы подключения к сети были хитро замаскированы под камни, как раз сейчас Претендер стоял возе одного такого камня, просунув палец в небольшое чёрное углубление, на дне которого скрывался разъём. Он ожидал сигнала от Искателя, и когда слабоИскровый передал ему сообщение и вероятный маршрут движения фемботки, фиолетовые огни в глубинах его застланной чёрным туманом оптики вспыхнули ярче.
- Наша добыча проявляет норов… - прошипел он. – Ну чтож, прекрасно! Я встречу её и лично приглашу к нам в гости! Продолжай преследование, определи скорость её движения и следуй на небольшой дистанции!
Повинуясь приказу, Искатель плавно поплыл вдоль цепочки следов. Определить среднюю скорость движения Ниры было задачей элементарной: учитывался рост фемки, длина её ног, примерная масса определялась по глубине следов, длина шага – по расстоянию между ними. Искатель знал, что ноги любого существа, идущего неспешным шагом, бешущего трусцой или мчащегося изо всех сил оставляют на почве следы разной фактуры. Наделённый этими познаниями, он определил скорость фемботки и двинулся следом.
Разумеется, он ожидал засады, а потому, большую часть пути скользил в стороне от цепочки следов, лишь иногда выныривая из листвы, чтобы узнать, не изменила ли фемботка траекторию движения.
Дехсет не медлил. У него была значительная фора, но он не хотел упускать ни шанса на возможную встречу. Сегменты его брони зашевелились, манипуляторы развернулись, меняя форму, голова в чёрном шлеме скрылась в глубине корпуса уступая место другой: продолговатой, наделённой мощными челюстями морде ящера. Усеянный изогнутыми лезвиями хвост вытянулся из туловища и стрельнул по кроне соседнего дерева, обломив несколько веток. Существо с шумом втянуло воздух обонятельными рецепторами, а в следующий миг, могучие, усеянные когтями лапы уже несли его вперёд.
По пути он сделал одну остановку возле попавшегося на пути терминала и проверил сообщение Искателя по поводу того, сохраняет ли добыча скорость и двигается ли она по прежнему маршруту.

Так получилось, что в Искатель едва не опередил Ниру. Когда та замешкалась, слабоискровый, не ведая того, обогнал её. Об этом он догадался лишь тогда, когда вновь вынырнув на предполагаемую траекторию её маршрута и, побродив по окрестностям, не нашёл её следов. Осторожно, не издавая ни звука и даже прекратив на время стрекотать, Искатель затаился в кроне раскидистого дерева и стал ждать. Вскоре, до него донеслось едва уловимые звуки её шагов, и отпечатавшиеся на мягком грунте следы показали, что добыча успешно настигла загонщика.
К счастью, излучение энергона и собственная система маскировки позволили Искателю остаться незамеченным и успешно проследить путь Ниры до места встречи. Лишь один раз он отвлёкся, чтобы отправить Дехсету через терминал информацию о новом маршруте, местоположении и скорости объекта. А у места встречи, Ниру уже ждали. Коротковолновая связь в лесу всё же работала, и когда между Дехсетом и Искателем осталось меньше километра, последний смог поставлять претендеру информацию о местоположении добычи в режиме реального времени.
Дехсет, не таясь, двигался ей на встречу. В походке его сквозила уверенность и некая пугающая грация. Движения ровные и плавные, на такие не способна машина. Он и не был машиной, пусть только частично. Торс его прикрывали чёрные металлические латы, ноги до колен, плечи, запястья, пояс были укрыты чёрным металлом, украшенным тонкой вязью золотистых рун. Но вот его бёдра и предплечья были опутаны широкими полосами тёмно-фиолетового материала. С виду было понятно, что этот материал имеет органическую природу, в нём не было ни капли металлического блеска.
Уверенно двигаясь на встречу Нире, Дехсет вспоминал, как он стал претендером, порочным плодом сочетания органического и механического в одном существе. Его освободил Бладжен, намного позже, в разгар Великой гражданской войны. Он извлёк его Искру из захваченного десептиконами хранилища заключённых, он дал ему новую протоформу и позволил вновь ходить по земле. В качестве платы, он требовал помощи в решении одной проблемы. Технология претендера позволила Тандервингу обрести огромную силу, стать кем-то вроде полубога, и Бладжен тоже жаждал обрести эту силу.
Но при этом он не хотел стать безумным монстром, коим сделался первый претендер. Нужно было изыскать способ, как не дать органической оболочке свести кибертроца с ума, защитить Искру от её влияния. И для этого, Бладжену нужен был Дехсет. Ему дали лабораторию и регулярно поставляли материал для опытов. И наконец – он достиг успеха. Он сумел оградить Искру от безумия органической брони, и изобрёл методику создания претендеров второго поколения.
Но Дехсет обманул Бладжена, прекрасно понимая, что как только его труд будет завершён, мастер металликато совершит над ним почётную казнь. Он применил на себе свои же разработки и использовал силу своей органической оболочки, чтобы сокрушить охрану и сбежать. Дехсет оставил в банках данных лаборатории исчерпывающую информацию по процессу трансформации в претендера, дабы у Бладжена и компании не было лишнего повода охотиться за ним. Но… в его расчетах была сознательно допущена одна малозаметная, но существенная ошибка, которая сыграла свою роль во время второго пришествия Тандервинга.
Сам же Дехсет, прихватив с собой в достаточном количестве камеры Искр, укрылся на Асхе и с тех пор жил отшельником. Это было идеальное место для проведения его исследований, здесь был в достатке энергон и он мог зажечь столько Искр, сколько было необходимо. Он стремился постичь ту силу, которая таилась в Искре всякого Кибертронца и верил, что это знание возвысит его над толпой. Он мечтал о признании, о славе великих гениев Золотого Века, таких как Джаксус. И он не побоится никаких методов, чтобы достичь желаемого. Он верит, что если результат его изысканий будет значим, никто не посмотрит на методы, благодаря которым этот результат был достигнут.
- Я чувствую твоё энергополе, покажись! – властным тоном обратился он к Нире. – У тебя яркая Искра, такую не утаишь… Особенно – от меня.

Дехсет приближался, и улыбка на его лице не сулила ничего хорошего незваному гостю. Теперь ему уже не нужен был Искатель, чтобы следить за Нирой: развитые и отточенные за долгие века работы с трансформерскими Искрами сканеры ощущали её энергополе, не смотря на то, что саму Ниру претендер увидеть не мог. Он шумно потянул носом воздух, словно принюхиваясь к чему-то и продолжал приближаться, в Искре своей гадая, бросится ли его добыча убегать или напротив, нападёт сама. Нира выбрала первое.
«Не ожидал от неё такой глупости» - подумал Дехсет, ощущая, как фемботка устремилась вверх на реактивной струе. «Ну ничего, её Искру я соберу из обломков. Однако, какая странная Искра…».
Но всё оказалось по другому. Трансформацию фемботки он видеть не мог, но заметил, но шум реактивных двигателей пропал, и стремительное движение добычи в сторону спасительных небес прекратилось. Заметив, как прогнулась массивная ветка древесного исполина, Дехсет возликовал. Его добыча явно ладила с процессором, а это значило, что охота будет интересной…
Ноги претендера, напружинившись, отправили его вверх. С едва уловимым звуком, претендер трансформировался в полёте, и механический ящер с матово поблескивающей чёрной бронёй уцепился за древесный ствол когтями. Он разинул пасть и угрожающе зашипел, в тот же миг, сегменты брони на его спине дрогнули, выпуская наружу змеящиеся серебристые щупальца.
Это был один из даров органической брони, щупальца Дехсета были покрыты сложным неповторимым узором, как будто притягивавшим взгляд. Следить за переплетением угловатых линий на блестящей поверхности тентакля можно было часами, узор складывался в замысловатые фигуры, которые мигом распадались, стоило лишь слегка изменить ракурс обзора. Они различались по толщине: четверо из десяти тентаклей не уступали по толщине запястью Ниры, ещё четыре щупальца были на порядок толще и сильнее, два тонких и особенно длинных жгута начинались в области плеч, итого – десять. Каждый тентакль венчался четырёхпалым манипулятором с острыми когтями на конце и имел отверстие посередине.
Уцепившись всей десяткой тентаклей за древесный ствол, Дехсет взмыл ввысь, растянувшись в гигантском прыжке. Ещё два таких прыжка вынесли его на один уровень с Нирой, третьим он заметно сократил разделявшую их дистанцию и угрожающей зашипел, подстёгивая жертву к активным действиям. Цепляясь щупальцами за ветви и стволы, он мог бы перемещаться и без помощи лап: тентакли, судя по всему, обладали немалой физической силой. Мощные толчки задних и передних манипуляторов придавали ему дополнительное ускорение, и дистанция между Дехсетом и фемботкой неуклонно сокращалась.
Внезапно, перед Нирой мелькнул крылатый силуэт Искателя. Теневой ореол больше не скрывал его красок, и фемботка могла разглядеть, что крылья крылатого существа выполнены из серебристого металла, чёрное продолговатое туловище слегка выгибалось сзади и было почти плоским спереди, напоминая тело электрического ската. По бокам продолговатого корпуса виднелись тёмно-фиолетовые элементы, имевшие явно органическую природу. А в следующий миг, нижний сегмент туловища крылатой твари трансформировался в сдвоенный бластер, и в основание ветки, на которую собиралась прыгнуть фемка, ударили две алые молнии.
Стоило ей коснуться ветви, как та обломилась и Нира полетела вниз. В тот же миг, рядом оказался Дехсет в своей звериной альтформе и к фемботке метнулись четыре тентакля средней толщины, в то время как их более крупные сородичи устремились к ближайшим ветвям, дабы их хозяин не брякнулся о землю с многометровой высоты.
Определить, из чего состояли эти необычные манипуляторы было непросто. Они отливали серебром, и металлический блеск тоже присутствовал, но их прикосновение было несколько мягче, чем того можно было ожидать от металлического покрытия, а сам материал, из которого состояли щупальца, был упругим и слегка пружинил под пальцами. Однако, чего у них нельзя было отнять – это прочности и крепкой хватки. Они конечно уступали по прочности органической броне, покрывавшей Дехсета, частично прикрытой чёрным металлом, но всё равно – порвать тентакль голыми манипуляторами было практически нереально. Где-то вверху, сквозь ветви пробился солнечный луч, раздался зычный раскат грома. До неба было так недалеко…

Искатель, схлопотав молнию, закружился в воздухе и с треском скрылся в лиственном покрове соседнего дерева. Заряд оставил уродливый след оплавленного металла на его корпусе, но та небольшая доля органики, что присутствовала в его корпусе, сумела поглотить часть заряда и повреждения оказались существенно меньше, чем могли бы быть. Тем не менее, на ближайшие секунды слабоискровый был выведен из игры. Что ничуть не обескуражило Дехсета.
Сегменты на металлической морде Дехсета шевельнулись, складываясь в хищную улыбку. На его взгляд, добыча сглупила или переоценила его возможности. Ранее он мог только догадываться о том, где находится фемка, ориентируясь по излучению её Искры. Теперь он отчётливо видел очертания её корпуса и увиденное ему понравилось.
Щупальца захватили цель вполне удачно: два серебристых жгута перехватили Ниру подмышками и тут же словно прилипли к её корпусу, потихоньку оплетая предплечья, ещё два сплелись у неё на животе и, после короткого рывка, переместились поближе к задним лапам, где поддержали инициативу собратьев и медленно зазмеились по бёдрам фемки. Щупальца источали некую клейкую влагу, серебром поблескивающую на редких солнечных лучах. Именно благодаря ней, и, отчасти, немалой физической силе Дехсету удавалось удерживать Ниру в воздухе.
«Прекрасная находка» - мысленно усмехнулся он, начиная подтягивать к себе опутанную щупальцами фемботку. «Жаль только, что она так быстро сдалась, никакого спортивного азарта, эх…».
Но не тут-то было! Фемка решила повторить удачный фокус претендера и одну за другой прострелила ветви деревьев, за которые успел зацепиться претендер. Дехсет был так удивлён, что против него задействовали его собственную тактику, что в первые секунды растерялся и пролетел несколько десятков метров вниз. Но он был умелым охотником и быстро опомнился, принявшись хаотично цепляться за ближайшие ветви. Но стоило его тентаклю уцепиться за прочную опору, как выстрел Ниры тут же сносил ветку ко всем квинтам.
Тем временем, они уже преодолели половину пути до земли, и скорость их падения только нарастала. Издав яростное шипение, Дехсет распахнул пасть, продемонстрировав длинный подвижный язык. В следующий миг его щупальца с треском вонзились в кору двух ближайших деревьев острыми окончаниями металлических пальцев. Их с Нирой неслабо тряхнуло, но, оставив на коре деревьев глубокие, истекающие вязким соком, борозды, Дехсет сумел остановить их падение.
При этом, он позволил себе легонько шмякнуть фемку о ствол дерева. Не сильно, лишь затем, чтобы выиграть драгоценные секунды, которые нужны были двум остававшимся до селе без дела тонким щупальцам, чтобы сделать рывок с целью оплести голову фем и надёжно захлопнуть львиную пасть. Дехсет не исключал, что в голову его бойкой добыче придёт мысль пострелять по его щупальцам и не хотел давать ей такой возможности. Органическая оболочка конечно давала им прекрасную защиту и делала необыкновенно прочными, но зачем лишний раз искушать судьбу?

Тонкие жгуты воспользовались заминкой фемботки и плотно облепили её голову, намертво сомкнув челюсти львицы. Ощутив себя в определённой безопасности, Дехсет собирался уже сменить позицию, чтобы поближе познакомиться с Нирой, как вдруг та предприняла очередную попытку переменить ситуацию в свою пользу. Яркие вспышки на миг ослепили оптику претендера, а когда он снова мог видеть, на него уже неслась горящая масса древесины. Рот ящера распахнулся в коротком крике, резанувшем по аудиорецепторам не хуже наждачки. Он дёрнулся, пытаясь убраться с пути горящих веток, но слишком поздно: те настигли его в воздухе.
Плоть претендера не загорелась. Даже не зашипела: его органическая броня пусть и заметно уступала в устойчивости к повреждениям необыкновенно стойкой оболочке Тандервинга, которая в своё время позволила ему пережить дружный огонь объединённых автоботских и десептиконских армий, но всё равно, нужно было нечто гораздо большее, чтобы причинить Дехсету вред. Органика покрывала его корпус сплошным слоем, минуя лишь кисти рук и лицо. В районе туловища, лодыжек и запястий она была прикрыта дополнительным слоем металлической брони, украшенной тонкой вязью золотистых рун.
Именно эта органическая часть защитила его от разряда Ниры: опутывающие её щупальца вздрогнули в судороге, но больше никак не отреагировали на её атаку. Угодившие в морду Дехсета горящие ветви на несколько секунд ослепили его, ящер рефлекторно дёрнулся, и увенчанные когтями окончания его щупалец с треском вырвали куски древесной коры, лишая его точки опоры. Опутывающие Ниру тентакли рефлекторно сжались, демонстрируя немалую силу. А в следующий миг, мимо неё пронеслись догорающие на лету ветки и Дехсет.
Фемка ощутила резкий рывок, когда опутывающие её тентакли натянулись, удерживая своего хозяина в подвешенном состоянии. Дехсет с треском врезался плечом в древесный ствол и замотал головой, скидывая с неё остатки горящих ветвей. Он не был повреждён, но на то, чтобы прийти в себя претендеру требовались драгоценные секунды.

Шутки кончились, начиналась борьба за выживание, и азарт горячей волной затопил сознание Дехсета. Ударившая в ствол молния осыпала его лицо жгучими искрами, заставив оптику рефлекторно понизить светочувствительность, но это лишь привело претендера в чувство. Давненько он не встречал добычу, способную дать ему отпор, и если бы Нира в эти секунды заглянула в лицо претендера, она увидела бы на нём улыбку, коей выглядывающие из-под верхней губы клыки придавали жутковатый вид.
Второй разряд прошёл для Дехсета почти незаметно, его органическая броня успешно впитала в себя энергию, но самопроизвольная мышечная реакция имела место быть, с этим он ничего не мог поделать. Мгновенно ощутив, что схваченный тентаклями корпус меняет свою форму и, очевидно, пытается ускользнуть, Дехсет поспешил сжать щупальца поплотнее, но у органики были свои недостатки: на то, чтобы отойти от электрошока, мышечным волокнам потребовались драгоценные секунды, которые хватили Нире для трансформации.
Реактивная струя хлестнула его по плечам, обожгла. Зашипела, испаряясь, клейкая жидкость, выделяемая щупальцами. Их защитная оболочка могла достаточно долго выдерживать сильный жар, как и его собственный корпус. Но в первые секунды претендер не успел понизить уровень чувствительности рецепторов, обильно усеивающих его тентакли, отчего испытал массу неприятных ощущений и заскрипел зубами.
Нужно было действовать, и действовать быстро, пока фемка не успела вырваться на открытое пространство. Глушащее связь воздействие энергонных помех распространялось в высоту лишь на пару километров, стоит Нире подняться повыше, и она сможет предупредить своих. Испытывающие неслабые физические перегрузки щупальца напряглись, подтаскивая хозяина поближе к жертве.
Два из четырёх наиболее толстых тентаклей, которым больше не было нужды удерживать Дехсета в воздухе метнулись вперёд, пытаясь оплести корпус фемки. Ещё два точно таких же щупальца составляли «тактический запас» претендера и двумя змеями неслись следом, готовые отреагировать на возможные фокусы со стороны фемботки. Два тонких, продолжавших стискивать её морду, извернулись, уставившись увенчанными острыми когтями окончаниями на её оптику, и один за другим исторгли тонкие струи клейкой жидкости, которая так не понравилась фемке. Дехсет стремился ослепить её, вязкая серебристая жижа, угоди она в оптику, будет некоторое время стойко сопротивляться попыткам очистительных систем удалить её, и позволит различать Нире лишь смутные очертания деревьев, несущихся навстречу.
Сам же Дехсет поспешил вернуться в робоформу, благо, ему не нужно было для этого втягивать щупальца обратно в корпус. Стоило трансформации завершиться, как он потянулся к собственному загривку и рывком накинул на голову тонкий пласт органической материи, стремительно образовавший вокруг его шлема защитный капюшон.
Координация движений у него была на высоте: все вышеописанные действия претендер проделал за считанные секунды, а в след за этим ощутил странное воздействие на его органическую оболочку. Дехсет ощутил, как энергия начинает вытекать из его корпуса, по щупальцам от корпуса пробежалась вереница разрядов.
«Так-так… у неё ещё не кончились сюрпризы. Значит, мне нужно справиться с ней побыстрее» - подумал он.
Но в следующий миг, утечка энергии прекратилась: его органическая броня справилась с новым недугом, перестроилась, изменилась. Дехсет мог с уверенностью сказать, какие процессы сейчас происходят в его защитной оболочке на клеточном и молекулярном уровне. Тандервинг был гением, созданная им органическая броня была способна приспосабливаться под меняющиеся условия окружающей среды, эволюционировать. Это не было полным иммунитетом от подобных форм воздействия: прикоснись он к ней ладонью или лицом, не защищёнными оболочкой претендера, и Дехсету пришлось бы несладко. Но этого было достаточно, чтобы перевес вновь оказался на его стороне.

У него бывали и более удачные полёты. Следующего за Нирой претендера бросало из стороны в сторону при всяком её движении, но расстояние между ними неуклонно сокращалось. На то, чтобы оплести фемку двумя новыми щупальцами, Дехсету потребовалось несколько драгоценных секунд: всё таки, непросто метить в цель, когда тебя мотает из стороны в сторону, и при этом поглядывать, чтобы тебя не приложили головой о соседнее дерево. Однако, когда тентакли наконец охватили корпус Ниры двумя серебристыми кольцами на плечах и талии, лапы белой львицы были рывком прижаты к телу и практически обездвижены. Не исключено, конечно, что она попытается разорвать щупальца когтями. Он ожидал этого и снизил чувствительность попавших в зону риска тентаклей почти до нуля, и всё таки, это давало Дехсету драгоценные секунды, чтобы осуществить его план.
Ни пренебрежения, ни насмешки не осталось в сознании Дехсета. Он хотел закончить начатое, доставить новый объект в лабораторию и хорошенько изучить так притягивающую его внимание Искру. Забавно, она была плотно оплетена сетью серебристых тентаклей, фактически: связана по рукам и ногам, но продолжала на что-то надеяться. Он знал такой тип жертв, такие сдаются только когда не могут более стоять на ногах. Листва и мелкие ветки хлестала по его корпусу, но их прикосновения были легки и мимолётны, они фиксировались, но не получали сколько-нибудь существенной доли внимания. От более массивных ветвей, встречавшихся у них на пути, он успевал отталкиваться второй парой наиболее мощных щупалец, оставшихся в тактическом запасе, и если и получал существенные удары, попросту игнорировал их, увлечённый стремительной развязкой охоты.
И в тот миг, когда в лицо ему ударили лучи солнечного света, когда они наконец вырвались из-за пелены зелёной листвы, Дехсет настиг её. Он не собирался подставляться более под тугие реактивные струи наспинных двигателей Ниры. Именно поэтому претендер постарался спеленать её по лапам, чтобы получить безопасный доступ к её шее. Всего один укус…
На бледных пальцах его выступили чёрные крючковатые когти, руки сомкнулись на её талии, цепляясь за броню. Фемботка всё ещё находилась в вертикальном положении, и Дехсету пришлось несколько секунд карабкаться по ней. Но когда его руки сомкнулись на её плечах, а оставшаяся в тактическом резерзве пара щупалец плотно обвилась вокруг корпуса Ниры, делая ещё более прочными объятия тентаклей, Дехсет не удержался и послал фемботке короткий сигнал:
~ Ты моя.
Белое лицо его выражало азарт, фиолетовая оптика пылала нездоровым пламенем… это было выражение охотника, готовящегося нанести последний решающий удар, и это было страшно. Какой-то миг он разглядывал морду белой львицы, смутно жалея о том, что не может видеть выражения её лица и ужаса в её оптике. Но уже в следующую секунду, Дехсет широко открыл рот, выдвигая на полную длину две пары сверкающих белых клыков и медленно, наслаждаясь каждым моментом, потянулся к её шее. Тонкие жгуты-тентакли натянулись, запрокидывая её голову и подставляя шею под холодные острия его клыков.
После того, как сверкающие острия пронзят её шейные магистрали, он впрыснет яд, и ситуация разрешится за какие-то тридцать-сорок секунд. Белёсый туман затянет её сознание, и фемка погрузится в оффлайн. Где-то внизу древесные ветви внезапно разошлись, и в солнечных лучах заблестели чистые воды большого пруда. Очевидно, пока он совершал своё восхождение, они успели переменить направление полёта с вертикального на горизонтальный, но Дехсета это не волновало. Ему нужен был лишь один укус, один почти безболезненный укус который погрузит сознание Ниры в блаженное беспамятство… ненадолго.

Там где должен быть ужас – была лишь ярость. Не сказать, что Дехсет был разочарован, не найдя в Искре своей жертвы страха. Он лишь ещё больше убедился в своей первоначальной характеристике фемботки.
«Эта пойдёт до конца. Значит, нужно не дать ей возможности наделать глупостей» - подумал он.
Её когти скребли по чёрной металлической броне претендера, оставляя на ней глубокие борозды, и по фиолетовой броне органического происхождения, поблескивающей глянцем в солнечных лучах. Органическая броня, в отличие от чёрного металла, когтям не поддавалась. Сложно было подобрать подходящий аналог этому материалу. Человеку бы он показался твёрдым как сталь, но под более мощным физическим воздействием слегка прогибался, тем не менее, твёрдо удерживая форму. Пожалуй, в органической броне Дехсета было нечто от хитинового покрова земных насекомых, не смотря на её монолитность.
Щупальцам досталось сильнее: не смотря на то, что составлявшую их основу органика была приведена в состояние максимальной устойчивости к повреждениям, на их узорчатой серебристой поверхности остался десяток-другой разрезов, кровоточащих, как ни странно, чистым энергоном. Правда, жидкость имела необычный, насыщенный фиолетовый цвет, в тон органической броне.
На сигнал Ниры он не ответил: толковый охотник никогда не станет играть с добычей, когда на кону его жизнь. А подтверждение того, что жизнь его всё ещё находится под угрозой пришло незамедлительно, и предстало в виде яркой молнии, сорвавшейся в его лицо. Уклониться он не успел бы при всём желании, да и как тут уклонишься, когда твой корпус накрепко связан с корпусом жертвы? Но этого и не требовалось.
Претендер лишь повернул голову, подставляя под сокрушительный удар Энергии гладкую чёрную оболочку капюшона, укрывавшего его голову. Такую мягкую, такую уязвимую… на вид. На деле, капюшон, чёрный снаружи, серебристый с изнанки, давал ему защиту не многим меньшую, чем чёрный шлем. Разряд ударил в органическую оболочку, и та заколыхалась, пошла живыми волнами, содрогаясь в судороге, но удар выдержала. Лишь чёрное пятно на украшенной тем же узором, что покрывал щупальца Дехсета, серебристой изнанке, да лёгкий запах палёной органики, донёсшийся до обонятельных рецепторов претендера, говорил о том, что его органическая броня понесла какой-то урон.
«Нужно кончать её, и быстро, пока ещё что-нибудь не учудила» - с раздражением подумал охотник и перенеся свой манипулятор с плеча белой львицы на её голову, с недюжинной силой отвёл её в сторону, после чего резко припал к открывшейся шее лицом.
И лишь когда его клыки пронзили шейные топливные магистрали и исторгли через тысячи крохотных отверстий усыпляющий яд, он ощутил наконец, что добился победы.
Дехсет отстранился, его клыки стремительно уменьшились в размерах, и лишь четыре крохотных отверстия на шее Ниры говорили о том, что только что-то произошло. Эти ранки очень скоро затянутся, но пока сквозь них каплями проступал энергон и розоватой пылью рассеивался в воздухе. Он шумно втянул воздух, пропустив его через обонятельные рецепторы, улавливая и запоминая запах ещё одной своей добычи, запах охоты, окончившейся полным успехом. Позволив себе секундную слабость, претендер вновь склонился к шее фемботки и слизнул пару капель живительной влаги длинным, заострённым фиолетовым языком, которым его в числе прочего наградила органическая оболочка.
Но теперь ему предстояло позаботиться о собственном спасении. Дехсет просканировал окрестности, и без малейшего удивления обнаружил следующего за ними на коротком расстоянии Искателя. Слабоискровый пришёл в себя и готов был оказать посильную помощь. Серокрылый модуль, подчиняясь беззвучному приказу, метнулся к ним. На спине претендера открылись разъёмы, а из чёрного корпуса Искателя выдвинулись лапообразные придатки. Для ходьбы они были слишком неразвиты, но позволяли в случае нужды уцепиться за потолок или нечто подходящее, в данном случае – за корпус Дехсета. Их полёт становился неуправляемым и крылатой твари потребовалось время, чтобы зацепиться за соответствующие выступы на броне претендера и начать процесс подключения.

Искатель подобрался уже совсем близко, Дехсету даже показалось, что он почувствовал прикосновение когтистых лап к своим плечам, но тут противная фемботка сказала своё последнее «фи». Если до сих пор их нестройному дуэту, попиравшему все законы аэродинамики, удавалось держаться в воздухе, то теперь земля плавно устремилась им навстречу, раскрывая свои заботливые объятия из твёрдого дерева и ещё более твёрдого камня.
«Она за это поплатится!» - мелькнула мысль в процессоре Дехсета.
Он был зол. Ну ещё бы! Испортить такой момент! Впрочем, сейчас нужно было озаботиться вопросом мягкой посадки. Внизу мелькали древесные кроны, ветви и поблескивали голубоватой гладью озёра. В этих местах деревья-исполины росли не так густо, и это давало претендеру надежду, что ни он, ни ценная добыча не переломают себе все руки и ноги при посадке.
Повинуясь его приказу, Искатель вновь попытался ухватить искролога за плечи, но отсутствие в его конструкции острых углов и грубых элементов в этот раз сыграло с Дехсетом слую шутку: когти пауэрмастера лишь проскрежетали по броне и сорвались, а древесные кроны меж тем приближались. Стремясь хоть как-то замедлить их падение, Дехсет высвободил два среднеразмерных щупальца и обвил их вокруг крыльев Ниры, заставив вцепиться в её закрылки.
Воздух тут же развернул их корпуса в горизонтальное положение, а падение из беспорядочного и неуправляемого превратилось во вполне контролируемое пикирование. Пришлось вспоминать учёбу в Лётной Академии, поскольку с аэродинамикой у них с фемкой по прежнему было туго, и малейший порыв ветра грозил опрокинуть их. Дехсет приготовил щупальца, и когда вокруг замелькали ветви деревьев, серебристые тентакли метнулись в разные стороны. Но чтобы погасить набранную ими немалую скорость, требовалось очень постараться.
Ветки ломались одна за другой, рывок следовал за рывком, ветки с бешенной скоростью хлестали по их корпусам, листва застилала оптику сплошным зелёным ковром и вдруг… страшный удар на несколько секунд выбил из претендера весь дух. Он так и не смог понять, что это было: особо толстая ветвь или древесный ствол, но в себя он пришёл уже на дне лесного озера, куда им посчастливилось приземлиться. В голове звенело то ли от крепкого удара, то ли от осознания того, что не смотря на все препоны, ему удалось приземлиться без серьёзных повреждений.
Вокруг было ни зги не видно, из-за поднятого во время их приземления ила и песка, но он ощущал поблизости биение живой Искры, а к тому же, корпус Ниры до сих пор был обвит четвёркой среднеразмерных тентаклей. Не желая более находиться в этом месте, претендер поднялся на ноги и двинулся к берегу, потянув за собой корпус фемботки.
Через пару минут, его ноги ступили на сухую почву. Свистом призвав к себе Искателя, Дехсет бросил Ниру навзничь и опустился рядом с ней на колени. В этот раз ему явно попалось нечто необычное: пока он шёл к берегу, искролог успел снять кое-какие замеры энергетического излучения Искры его свежепойманной добычи. Результаты оказались крайне необычными, это разожгло в Искре претендера огонь любопытства.
Его взгляд скользнул по белому корпусу, на миг задержался у фиолетовой десептиконской эмблемы и остановился на грудном отсеке, там, где пульсировала её Искра. Именно она и нужна была Дехсету, а всё остальное ему было без надобности. Тащить корпус фемки целиком было бы довольно неудобно, к тому же – в ней могли оказаться спрятанные следящие устройства. Энергонные помехи конечно обеспечивают хорошее радиоподавление, но вот когда появятся поисковые отряды, любая оплошность может стоить ему жизни и плодов многолетнего научного труда. Так зачем рисковать?
Несколько секунд Дехсет разглядывал фемботку, храня на лице отстранённо-задумчивое выражение. Потом он медленно выдвинул из указательного пальца длинный изогнутый коготь и со скрежетом провёл им по корпусу фемки, надвое разрезая фиолетовый знак десептиконов.
Для опытов ему нужна была только Искра, но для всего остального Нире понадобились бы руки, ноги и… коннект-порт. А к тому же, он намеревался узнать, насколько большой отряд заглянул к нему в гости. Ну и наконец, зачем лишний раз подвергать столь уникальную Искру опасности? Кто знает, может она устроена иначе, чем Искра обычного трансформера, или не может существовать вне корпуса фемботки? Риск в этом случае оправдан не был, и Дехсет вновь оплёл щупальцами корпус фем, готовя его к переносу.
- Искатель, подключайся и взлетаем! – коротко скомандовал Дехсет.
Проще и быстрее было направить пауэрмастеру радиосигнал, но за многие тысячелетия одиночества Дехсет привык пользоваться любой возможностью, чтобы услышать звуки собственного голоса. Слабоискровый метнулся к спине претендера, и в этот раз ему удалось на ней закрепиться. Системы Искателя перешли под контроль Дехсета, и тот мигом оказался в воздухе, устремившись сквозь лесную чащу к своей лаборатории.

***
- Итак, она удалила все данные, касающиеся военной службы у десептиконов. А это значит, что я до сих пор не знаю, как много сородичей заявилось ко мне в гости. Будь это небольшой отряд, шесть, даже восемь кибертронцев – и я бы этой же ночью рискнул и вдоволь поохотился бы на них. Но если их больше, то мне следует затаиться, пока они не прекратят поиски. Эх… что-то мне подсказывает, что при любом исходе Асха станет для меня небезопасной. А жаль, жаль…
Он легонько потрепал по плечу лежащую на соседней платформе Ниру, будто старую знакомую. Первоначально, он собирался приступить к немедленным тестам по прибытии в лабораторию, но потом сменил своё решение. Ему необходима была информация, так или иначе, претендеру пришлось бы взламывать Ниру, чтобы узнать побольше о прибывших с ней на планету десептиконах. Неведение в этом отношении было опасным.
За первые полчаса знакомства с её банками данных он узнал немало интимных подробностей из жизни ифритки, сумел взять под контроль её шестерню трансформации и трансформировтаь Ниру в робомод, но не нашёл ничего стоящего касательно десептиконов и их операций на Асхе. Зато – он узнал много нового об уникальной природе Искре своей жертвы. Он знал, что ту частично заменили некие кристаллы и догадывался, что именно их присутствие искажает сигнатуру Ниры, делая её нестабильной на взгляд того, кто умеет считывать её характеристики.
Но вот незадача – момент преобретения новой Искры в памяти Ниры отсутствовал. Чёрная, бесполезная пустота на месте крайне важной для него информации. Ведь если бы он сумел отыскать место, где находились эти кристаллы… О… его разум генерировал десятки удивительных возможностей, которые могли даровать ему, Дехсету, эти удивительные кристаллы.
Провалы в памяти могли быть вызваны влиянием естественных обстоятельств, но учитывая их «избирательность» и полное отсутствие прочей информации о десептиконах, Дехсет делал вывод о том, что Нира или удалила эту информацию из своей памяти, или переместила её в чёрный ящик или иное аварийное хранилище. Причём, узнать истину он сможет, лишь разобрав фемботку до последнего винтика, ибо такое хранилище могло прятаться в любой части её корпуса, начиная со рта и кончая пяточкой.
- Пяточкой? – вслух удивился Дехсет. – Хм… похоже, моё тысячелетнее заключение в этой дыре повлекло неожиданные последствия.
Он задумчиво опустил ладонь на ногу фемботки и погладил её по бедру. Это было приятно. Усмехнувшись, искролог прогнал прочь всякие левые мысли и вновь задумался о деле.
- Если она удалила информацию о тех событиях, в результате которых приобрела свою новую Искру, то мне навряд ли удастся добыть эти сведения. На поиск возможных следов этой информации могут уйти недели, если не более. Если же эти сведения спрятаны, то при попытке обнаружить их я скорее всего вызову процедуру самоликвидации. И даже если успех будет со мною, это так же потребует недель кропотливой работы. А я скоро начну засыпать… Значит, она сама должна будет рассказать мне всё необходимое – он вскочил с кресла и зашагал по комнате, продолжая размышлять вслух. - Пытки? Возможно, но я не специалист… К тому же, судя по стойкому сопротивлению, она не из тех, кто легко ломается. Она должна отдать эти данные добровольно. Значит… значит, что мне нужно либо довести её до состояния, когда моё предложение освободить её в обмен на информацию будет иметь существенный шанс на положительный ответ… Но даже в этом случае, я не смогу проверить истинность её слов. Она должна раскрыть мне эти сведения по собственной воле, она должна желать… хм… а кому она могла бы доверить их?
Несколько секунд он перебирал образы трансформеров, добытых из её банков данных. И когда перед оптикой претендера засветился хорошо сложенный, красно-золотой трансформер, на лице Дехсета возникла улыбка.
- Значит Альфа – усмехнулся искролог. – Ну чтож, он отлично подойдёт для моих целей.
Прикинув план дальнейших действий, он включил подзарядную платформу, чтобы та частично восполнила энергопотери Ниры. Дехсет огляделся. Почти пустая просторная комната с тёмно-серыми стенами, стул и одинокий терминал у стены. Несколько едениц переносного оборудования – вот и вся обстановка. Двери вели в главный исследовательский зал, но саму комнату, освещённую тёплым светом потолочных ламп можно было спутать с жилым отсеком. Прекрасно.
Повинуясь приказу Дехсета, в помещение въехало несколько довольно примитивных дронов-лаборантов, которые мигом вывезли прочь всё, что не укладывалось в определение «обстановка жилой комнаты». Искролог подумал, не принести ли сюда что-нибудь из его покоев, голографический проектор или аудио-систему… но тут же отмахнулся от этой мысли. Воздействие дурмана должно было сгладить все шероховатости, а к тому же – ему и самому не терпелось поучаствовать в этой игре.
Из-под его наплечника показался тонкий серебристый жгут. Извиваясь, он приблизился к шее фемботки, по мере движения трансформируя собственное окончание в длинную толстую иглу для проведения инъекций. Повинуясь короткому быстрому движению тентакля, игла беззвучно вонзилась в шею фемботки, и Дехсет принялся вводить ей антидот против усыпляющего яда. Следующая инъекция ввела в топливную систему Ниры вещество, которое должно было слегка одурманить процессор фемки. Это было крайне полезное средство, оказавшись в топливной системе, оно быстро достигало ЦП жертвы и оказывало на него весьма специфическое воздействие: снижало порог «неверия». По пробуждению, Нира сможет ощутить небольшую тяжесть в своих мыслях, но главным было то, что она могла поверить в такие вещи, на которые ни за что бы не купилась в здравом уме. Закончив инъекцию, игла выскользнула из шейных магистралей фем, а тонкий серебристый жгут поспешил спрятаться в наплечник Дехсета, по пути совершая обратную трансформацию.
Разумеется, действие вируса не было абсолютным, и Дехсет сильно сомневался, что он смог бы убедить свою добычу в том, что он – Праймус. Ложь должна иметь хотя бы оттенок достоверности, вот почему, как он не сомневался, фемка непременно купится на его маленький спектакль. Оставалось лишь примерить костюм…
Он воспроизвёл в памяти всё, что Нира помнила об Альфе, начиная с внешнего вида и кончая голосом и манерой походки. Потом его корпус задрожал, цельный металлический панцирь на его груди лопнул и распался на множество мелких сегментов, органическая броня изменяла своё положение. Альфа, к счастью, был схож с ним по габаритам и комплекции, но всё равно – чтобы с точностью повторить очертания его корпуса, пришлось постараться. Масса тёмно-фиолетовой плоти на его талии плавно потекла вверх, и остановилась на грудном отсеке, из шлема с щелчком выдвинулась пара антенн, лицо прикрыла маска. Претендер выгнулся, застонав сквозь стиснутые дентопластины.
Принявшая новую форму органическая броня начала затвердевать, а потом прикинулась металлом, стремительно меняя цвета на жёлтый и красный. Последний штрих – и из оптики исчез чёрный туман, а сама она засветилась ровным голубым светом. Теперь он выглядел как давно потерянная любовь Ниры, но для того, чтобы гарантированно обмануть фем этого было мало: требовалось подражать Альфе не только внешне, но и манерой поведения, а это было уже куда сложнее.
Впрочем, опыта в таких делах Дехсету было не занимать: отшельничество – отшельничеством, но ему приходилось периодически посещать базы своих сородичей, чтобы добыть недостающее оборудование и ознакомиться с последними научными открытиями в области исследования Искры. Усмехнувшись, он оглядел себя и остался доволен увиденным. Оборотничество всегда доставляло Дехсету определённое удовольствие. Действительно, крайне забавно, когда тебя принимают за собственного начальника, злейшего врага или любовника.
Ещё минута потребовалась ему, чтобы убрать из её банков данных наиболее яркие следы взлома, а с её корпуса – следы подключения. Сохранившиеся на металле ил и песок ни на что не повлияют, она просто не захочет замечать их, когда увидит его, и дурман ей в этом поможет. Закончив все приготовления, Дехсет настроился на работу и присел к терминалу, спиной к Нире.

Услышав звук её голоса, он поспешно оставил свою работу и обернулся. Несколько секунд трансформер, выдававший себя за Альфу разглядывал её, а потом на его лице появилась до боли знакомая улыбка:
- Если хочешь, можешь потрогать, я не призрак. Шлак, как долго мы не виделись?! – он вскочил со стула и подошёл к ней, присев у платформы на одно колено. – А ты ничуть не изменилась с тех пор, по прежнему прекрасна. Только…
Тут он как будто смутился и осторожно коснулся её грудной брони там, где находилась Искра. Касание было знакомым и тёплым.
- Странно… что-то в тебе… а, не важно! Извини, завтрака в постель сегодня не будет, но я надеюсь, ты не откажешься, ты не откажешься от доброго энергокуба, а, Нир? – тут на его лице мелькнуло сочувствие и тут же скрылось под маской оптимизма. – Тебе нужно восстановить силы, они тебе понадобятся, когда ты вернёшься.

Он ответил на поцелуй, не без удовольствия ощущая прикосновение тёплых губ к его губам, впервые за шарк знает сколько столетий. Потребовалось приложить определённое усилие воли, чтобы не забыться и не выпасть из роли. Он обнял её, ощущая, как прикосновение её корпуса и рук будоражат сознание, сжал её плечи движением, обещающим защиту и безопасность, провёл ладонью по спине, но – не ниже. Желание совместить приятное с полезным было просто фантастическим, но он слишком многим пожертвовал, чтобы рисковать возможностью добыть уникальные минералы, заменившее Энергии часть Искры.
«Сначала – дело» - подумал Дехсет и отстранился, сознательно ожидая града вопросов. Вопросы оказались именно такими, каких он ожидал от фемботки, потерявшей своего возлюбленного много веков назад. «Сейчас нужно изобразить душевную боль, чтобы она не слишком упорствовала в вопросах». И он изобразил, весьма достоверно: Нира увидела, как при её первых словах помрачнело лицо Альфы, оптика на миг потускнела, но тут же засветилась с прежней силой.
- Я тоже… помню – бесцветным голосом вымолвил он. – Слушай, это сложно объяснить, я и сам не до конца понимаю, что происходит… Многие события, произошедшие с тех пор для меня словно в тумане, я вижу тебя… среди десептиконов? И потом… погоня, какой-то астероид, кристаллы и… ты…
Но тут в нём словно что-то перемкнуло, он оживился, на лице появилась улыбка, и Альфа бойким тоном вымолвил как на духу:
- В общем так. Я действительно погиб на Винтори, моя Искра отлетела в Колодец Всех Искр, или что-то в этом роде. Помнишь, я рассказывал тебе про культ Праймуса? Про то, что после смерти все Искры возвращаются к нему и сливаются воедино? Ну так вот, я был прав! Хочешь знать, как мы встретились? Представь, я тоже! Я понятия не имею, как мы сюда попали, знаю только, что это не Колодец Всех Искр и не реальный мир. В таких историях герой обычно встречает близких из далёкого прошлого, чтобы что-то понять и чему-то научиться… - тут его улыбка стала шире. – Но Праймус явно перебрал лишку сверхзаряженного, раз думает, что я смогу научить тебя чему-то эдакому… Хотя… скажи, искра моя, освоила ли ты искусство стояния на голове? Нир, ну успокойся, не плачь ты так, в самом деле! А то я ведь могу присоединиться, а плачущий бот – это очень некрасиво, согласна?
Он нежно прикоснулся к её щеке тыльной стороной ладони, стирая омыватель и произнёс, уже с печалью в голосе:
- Тебе нельзя здесь оставаться. Для тебя ещё слишком рано. Уверяю, то место, куда я попал, оно тебе не понравится. Слишком скучное, на мой взгляд. Как там ребята? Все живы-здоровы, я надеюсь? Никого из них я там не встречал, но в том месте сам шарк ногу сломит!
Он действовал и говорил так, как привык действовать Альфа: скрывал свои переживания за лучезарной улыбкой, собственные страхи – за уверенным тоном. Отличия были лишь в том, что ни переживаний, ни страхов у него не было. На миг, Дехсет даже испытал зависть к своей маске: ради него никто бы не согласился добровольно уйти из жизни. Впрочем, он тут же выкинул эту мысль прочь, как мусор, не заслуживающий внимания.
Маска… чтобы образ вышел достоверным, маска должна была крепко прирасти к лицу. Иначе корпус, голос или поведение выдадут подвох. Иногда эти маски так плотно прирастали, что Дехсет с трудом отделял свои настоящие мысли и чувства от фальшивых. Чем дольше ты держишь маску – тем сложнее её снять. Претендер подозревал, что однажды он может заиграться и утратить своё «я», так что – он вынужден был проявлять осторожность.

Дехсет размышлял. Он знал, что в разговоре им не избегнуть этой темы, но так и не смог выработать оптимального решения. Он решил действовать по обстоятельствам, но обстоятельства равносильно располагали к двум возможным реакциям. Реакция первая – понять, простить и забыть. Эта реакция гарантировала продолжение общения, стабилизацию психического состояния объекта и… эта реакция была правильной, с точки зрения личностных качеств Альфы. С другой стороны, он бы мог осудить её. Это несомненно причинило бы Нире боль, воплотив в жизнь самые сокровенные её страхи, но находясь под угрозой отвержения своей новообретённой любви, она безусловно ответит на все его вопросы с большим рвением. Но это было рискованно…
Чтож, когда равносильные причины толкают тебя к принятию диаметрально противоположных решений, следуй характеру маски – это правило претендер выработал уже давно. Он выбрал первый вариант. Несколько секунд красно-золотой бот хранил молчание, тупо глядя куда-то в пустоту, а потом он взглянул в лицо Нире, тепло улыбнулся ей и произнёс, мягко и спокойно:
- Я не виню тебя, искорка моя. Ты… тебе здорово досталось. Многие кибертронцы на твоём бы месте поступили точно так же, а то и хуже. Увидеть тебя с фиолетовым знаком на груди было для меня нелегко, но тебе было в сотню раз тяжелее. Я… прости меня. Я не хотел, чтобы так получилось. В конечном счёте, винить нужно ни тебя, ни моего командира, а меня. Мне нужно было быть осмотрительнее, быстрее, сильнее, и тогда – тебе бы не пришлось так страдать, и совершать всякие глупости вроде вступления в десептиконскую фракцию – тут в его голосе показались знакомые весёлые нотки. – Но это всё равно было очень глупо! Ты и десептиконский знак – это же как розовые шарктиконы, абсолютно нереальная штука! Видимо, эта вселенная ещё более сумасшедшая, чем я о ней думал. Послушай, а что это мы на полу сидим, когда рядом есть такая удобная платформа? Выше нос, Нир! Может я больше и не могу ходить по миру и сражаться с десами, но я всё ещё существую, и ты тоже, а разве это не главное?
Он взял её за руки и аккуратно потянул вверх, после чего усадил на платформу и присел рядом. Миг – и в руке Альфы появился призванный из суб-пространства энергокуб, а вторая рука привычно устроилась на талии фемботки, будто всегда там была.
- Так что там насчёт глотка хорошего энергона? Прости, второго нет – видимо у Праймуса кризис, и паёк ангелам-хранителям урезали в целях экономии – он протянул ей куб, порадовавшись собственной шутке. – Нельзя тебе тут надолго оставаться, искра моя. У каждого из нас свой путь в том мире. Мой путь завершён, твой – ещё нет. Подумай вот о чём. Ты ведь уже была на краю смерти, когда ты получила свою новую Искру. Помнишь? И ты выжила, не смотря ни на что. Неужели ты думаешь, что всё это случайность? Нет, Нир, я не верю в такие случайности. Тебя вернули, а раз так – значит тебе уготовано нечто важное. Кстати, ты помнишь, где это случилось? Я… видел это… но… нет, я не мог смотреть. И всё же, почему-то мне кажется, что тебе нужно вспомнить то место, где ты была изменена.
«Ну же, скажи мне! Скажи!» - мысленно возопил претендер, ощутив вспышку нетерпения.

Он смотрел в лицо Ниры, пока она вспоминала о тех удивительных событиях, которые предшествовали её перерождению. Возможно, он позволил себе выказать излишне много нетерпения во взгляде, но сейчас его это уже не волновала. Вот она назвала место, и на лице перевёртыша отразился триумф.
- Да, это очень важно, продолжай! – поспешно вымолвил он, следя за нитью повествования.
«Лава? Катализатором процесса выступает тепло, возможно так же влияние содержащихся в лаве химических реагентов или иных уникальных свойств этого астероида, но всё это не важно, всё это легко выяснить и воссоздать. Что?!  Как так, не нашли? Чтоб тебя…»
Разочарование горячей волной окатило сознание Дехсета. Всё оказалось напрасно, его уловка оказалась бессмысленной тратой драгоценного времени, раз на том астероиде не осталось больше этих удивительных кристаллов. Способность заменить трансформеру Искру… Он чувствовал, что в этих минералах находилось то, что верующие кибертронцы называли эссенцией Праймуса. Раз они смогли заменить ей часть Искры, значит могли породить и новую, а раз так…
А раз так, значит внезапно нагрянувшее решение той проблемы, над которой он бился столько веков, внезапно свалилось прямо ему в руки. Он искал способ, позволяющй создавать новые Искры трансформеров, способа надёжного, в отличие от заискрения фемботкой, способа экономичного, в отличие от создания Искры посредством энергона. Если добыть образец кристаллов, то он мог попытаться синтезировать их искусственным путём. Но единственный известный ему образец находился сейчас в Искре Ниры.
- Не стоит об этом – произнёс он, придвигаясь к ней. – У каждого из нас от рождения есть право выбора, и ты вольна решать: уйти со мной или вернуться, этого права тебя не сможет лишить даже Праймус.
Слова были не совсем те, которые произнёс бы Альфа в этой ситуации. Безусловно, сей благородный субъект не преминул бы напомнить Нире о своём кредо и постарался бы убедить её, что она должна продолжать жить и бороться за них обоих. Но эта реакция могла бы вызвать дальнейшие разговоры, а говорить Дехсету больше не хотелось. То, что ему требовалось скрывалось в её груди, и он собирался забрать это здесь и сейчас.
Само предложение восстановить искреннюю связь неожиданно заинтересовало его. Будучи исследователем, Дехсет отнёсся с огромным вниманием к возможности испытать на себе один из удивительнейших феноменов, связанных с Искрой. На миг он даже заколебался, но нет… Не зачем было подвергать опасности существующий в единичном экземпляре материал. Оптика Альфы, между тем, озорно сверкнула, его рука медленно скользнула вниз по её талии, щекоча системы Ниры короткими слабенькими электроразрядами:
- Не уверен, что вновь сведшая нас с тобой сила предвидела такую развязку нашей встречи – он приблизился к её лицу и прошептал – Тем интереснее будет проверить, насколько реален этот мирок, созданный для нас двоих.
Он вновь припал к её губам, ощущая, как наливается энергией его сигнатура, а по корпусу распространяется жар. Он плавно прижал Ниру к подзарядной платформе и опустился следом, погладив её по бедру.