Такого с Дехсетом еще не бывало. За время своей маньячной карьеры на Кибертроне, и последовавших за его освобождением охот, он насмотрелся на всякое, но ни одна жертва до сих пор не бросалась сама ему на щупальца! Эдель не была жертвой, но зато она была фемкой, и от нахлынувших ощущений, у претендера в первый миг едва не сорвало крышу. Дехсет ощущал, что его оптика рванулась из своих орбит, в его Искре желание боролось с инстинктом самосохранения. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы в полной мере оценить всё происходящее с его многострадальным тентаклем.
Медленно давя в себе соблазн здесь и сейчас заняться сексуальным воспитанием ученицы, Дехсет не без труда принял невозмутимый вид. Лишь плотно сжатые губы, да пылавшая нездоровым, ярким пламенем оптика выдавала в нём волнение.
«Ну нет… так ты меня не победишь!» - обретая решимость подумал он, свято веря, что всё происходящее есть ни что иное, как хитро спланированный план Эдель, имевший своей целью его, Дехсета, дезактивацию.
Его пальцы запорхали над сенсорной клавиатурой, выводя корабль на траекторию для сброса мусора. И тут, разобравшаяся с джанкионом воспитанница вновь принялась за старое, да с таким пылом, что претендер полностью утвердился в своём предположении.
- А ты и есть бета – уверенно ответил он. – Умная, талантливая, но неопытная. Не забывай этого. Возможно ты могла развиться физически за столь краткий срок, но твой разум – иное дело. Кстати, не могу не одобрить выбор поведения в общении с джанкионами: прикинуться недалёкой фемкой – простейший способ отвести от себя подозрения.
Дав Эдель оценить двоякий смысл последней фразы, он добавил:
- Я почувствовал твоё смятение.
Но развивать дальше тему не решил. Зато, подумав о том, что пора избавить его щупальце от наездницы, да и конфету не лишним будет съесть самому, Дехсет заставил пленённый тентакль активно выделять смазку. Идея о том, чтобы попросить Эдель оставить его в покое, Дехсету даже в голову не пришла: во-первых – просить он не любил, а во-вторых – это можно было расценить как признак слабости. Продолжавший висеть в вертикальном положении тентакль стал стремительно покрываться серебристой жидкостью, поблескивающей в лучах световых панелей. С тихим лязгом, раскрылись створки грузового отсека, обрушив на Джанк небольшой ливень из разнообразной рухляди.
А тем временем, на экране приборной панели вспыхнула более-менее разборчивая карта, чьим изучением и занялся Дехсет, подчёркнуто игнорируя Эдель. На карте виднелся однородный ландшафт, состоящий из мусорных гор, образующих порой весьма причудливые нагромождения, трёх озёр, чёрного, белого и рыжего, а так же – столица планеты. Вот её изучением и занялся первым делом претендер, отметив для себя, что не имеет ни малейшего представления о природе озёр на Джанке, и неплохо было бы любопытства ради заглянуть к одному из них по дороге.
Увы, масштаб не позволял чётко различить самих джанкионов, чья естественная расцветка была лучшем из возможных камуфляжей для Джанка. Да и природу некоторых других объектов Дехсет определить не мог. Так, разноцветные пятнышки, занимавшие собой большую часть столицы, пробудили в Искре претендера самые тёмные подозрения. Геометрическая правильность, с которой они противопоставлялись тёмным прямоугольным предметам, была совершенно неестественной для Джанка и наводила на мысли о религиозном поклонении.
«Высадимся к северо-западу от столицы, на расстоянии километра» - принял он решение. «Первым делом посетим строение, размещённое на отшибе, затем, изучим саму столицу издалека и возможно заглянем в наиболее удалённый от неё ангар. Давненько я не виделся с сородичами… к тому же, если удастся найти фем – проблема с Эдель решится сама собой».
- Идём на второй заход, десантирование через три минуты – сообщил он Эдель.
В ответ на монолог Райдера, существо вновь издало низкий трубный звук, в котором явственно чувствовались нежные интонации. Сложно было сказать с определённостью, но то ли Райдер так понравился этому чудищу, то ли настолько пришёлся по вкусу, что оно решило заранее поблагодарить его за приятный обед. Так или иначе, оно уверенным широким шагом двинулось прочь из клейкой ловушки, подняв в белёсом озере сильное волнение. Вот показалась макушка выпуклого металлического панциря, бурого, как и сама клешня, а затем на поверхность всплыли и основания стеблей, на которых держались глаза существа.
Райдер по прежнему накрепко был зажат между двумя перископообразными оптическими датчиками существа, и активно мотался из стороны в сторону при каждом шаге. В один прекрасный для повествования, но несомненно, ужасный для храброго сикера момент, он свесился перед мордой механического краба и смог воочию увидеть так красноречиво расхваленный им ротик. Его взору предстала широкая пасть, в тени которой скрывались сотни изогнутых лезвий.
- Ууууоооо – довольным тоном протрубило существо, и лезвия в его пасти ожили, принялись скользить по неведомым рельсам.
Нетрудно было догадаться, что питалось это существо отнюдь не одними конфетами. Однако, в следующий миг, по основанию одного из «стеблей» со звонким «дзинь!» ударила небольшая круглая гирька на металлической леске. Сверкнула вспышка короткого разряда, существо вздрогнуло и издало удивлённо-обиженное:
- Ууо?
Нечто, что ранее было воспринято Райдером как часть естественного ландшафта, зашевелилось. Медленно, осыпая с себя многолетние наслоения металлолома, к Райдеру повернулся сидевший доселе к нему боком джанкион гигантских размеров. Помимо того, что этот представитель расы мусорщиков не слишком уступал в габаритах какому-нибудь Оверлорду, на его безносом лице виднелся всего один окуляр, а голову прикрывала традиционная китайская шляпа-зонтик. Незнакомец двигался медленно, скрипя частями. Очевидно, оно сидело здесь уже давно. Наконец, джанкион остановился и изрёк, гулким низким голосом:
- Любовь – подобна свободной птице, она прилетает и улетает, когда захочет сама. Птицу невозможно вырастить в неволе.
Существо в ответ, издало печальное «Ууу» и распутало Райдера, позволив тому скатиться с его холки на землю. Джанкион же развернулся лицом к клейкой ловушке и ловким взмахом огромной удочки, сваренной из нескольких труб, закинул в неё то самое шарообразное грузило, отрезвившее гигантского краба. Тот… или вернее – та, с обожанием взирала на Райдера, но держала дистанцию.
- Искры красавиц склонны к перемене, чужеземец – обратился к сикеру джанкион. – А любовь – редкая птица в этом рукаве галактики, выбирай мудро и не упусти свой шанс. Что за поиск ведёт тебя, по Джанку столь прытко, что ты не успеваешь смотреть под ноги?
Кажется, в этот раз Праймус услышал желание наёмника и даже решил подыграть ему: в лаборатории раздался сигнал видеофона. На связи был Блютус, один из так называемых «дипломатических представителей» планеты, де-факто – торговец, занимавшийся бартером. Он держал один из ангаров, как раз тот, что находился на отшибе, подле которого стоял космический корабль. Торговец выглядел взволнованным, и, стоило Глэйру принять вызов, тихо затараторил:
- Вас ожидает сверхсрочная доставка на дом, но это ещё не всё, в течение пяти минут действует ограниченное предложение… тьфу, как же это? – внезапно запнулся он.
Будучи торговцем, Блютусу пришлось научиться говорить на языке покупателей. Добиться этого ему было нелегко, вся природа джанкиона отвергала нормальную речь. Но Блютус был упорен, он посещал специальные инопланетные курсы и, наконец, смог выражаться нормальным языком. О горе, но при этом, он волей-неволей стал осознавать всю бредовость обычной джанкионской речи. Он всё ещё мог общаться с сородичами на их языке, но коэффициент бредовости его речи был несравнимо мал, а сам Блютус часто сбивался.
- Ладно, неважно… У меня тут богатый клиент, хочет проапгрейдить своё судно по последнему слову джанкионской техники! Схемы мне незнакомые, нужна помощь, мои законные 30% не забудь! Жду пять минут и даю контракт Забейкрану! – сообщил торговец и отключился.
Забейкран был главным конкурентом Глэйра в этом районе, жил за городом в своей мастерской. Его удачные изобретения вызывали массу восхищения у окружающих и приносили Забейкрану большую прибыль, что до неудачных… чтож, взрывы и фейерверки были одним из немногих развлечений для туристов, гостящих в джанкионской столице. Как безумного гения до сих пор не разорвало на винтики оставалось загадкой, а пользоваться его удачными изобретениями никто не брезговал.
Мирные трудовые будни Нарта были прерваны появлением космического корабля. Неизвестные прокатились по низкой орбите Джанка, сбросив на планету так любезно привезённый с задворок галактики инопланетный мусор. Он и посыпался, как манна небесная. Нарту повезло оказаться в эпицентре: по его плечам весело отбарабанили несколько мелких деталек, а под конец, с головой джанкиона едва не столкнулся здоровый выпуклый цилиндр чёрного цвета. Гулко приземлившись, он расшвырял ближайшие обломки и замер, покачиваясь на боку. Внезапно, его крышка скрипнула, отвалилась… и из нутра устройства выкатился чёрный чешуйчатый клубок. Явно органического происхождения. Существо мелко подрагивало, покачиваясь из стороны в сторону. Мусорапад, между тем, прекратился.
}
