Это было блаженство.
Да-да, из всех пустых и никчёмных слов, придуманных детьми Праймуса лишь для нарушения прекрасной тишины Вселенной, Юникрон предпочёл бы сейчас именно это. Блаженство. Затянутое и по прошествии многих и многих тысячелетий изрядно поднадоевшее, даже, возможно, приевшееся, но, тем не менее, блаженство.
Всё это повторялось уже бесконечное число раз. Всё это будет повторяться ещё бесконечное число раз. Это - нерушимый закон жизни и смерти миров; негласное правило битвы Разрушителя и Создателя, двух абсолютных противоположностей, поддерживающих своей многолетней, начавшейся задолго до создания материального мира борьбой гармонию; непреложный завет, последствия нарушения которого невозможно представить рядовому живому существу; это был тот случай, когда ни одного когда-либо существовавшего языка не хватило бы, чтобы достоверно и в полной мере отразить происходящее...
Это - проклятая Мультивселенная!
Это было то, что больше всего ненавидел Юникрон, который от одного упоминания этого был готов рвать и метать в гораздо больших масштабах, чем обычно. Собственно, сейчас это и произошло.
От переполнявшего его чувства гнева древнее божество издало озлобленный рык, подобный раскату грома, и порывисто притянуло к себе ещё один кусок уже солидно пострадавшей от его смертоносных действий металлической планеты. Привычное и давно ставшее машинальным движение - и половина некогда бывшего величественным города исчезла вместе со своими жителями в приёмнике материи. Юникрон ощутил резкий, мощный и короткий всплеск энергии, исходивший от многих тысяч погасших в одно мгновение Искр, и горделивая, с ноткой усмешки фраза пронеслась в мыслях павшего бога:
"Ну что же, Праймус, вот и я! Смотри, как легко я уничтожаю твой очередной оплот. Почему не защитишь ты детей своих?"
Неторопливо сбивая плотным огнём из множества ракетных установок в спешке покидавшие умиравшую планету корабли беженцев, Юникрон, только было возгордившийся своим превосходством над вечным соперником, вновь помрачнел - в размышления Хаос Брингера снова вернулась покинувшая его на несколько секунд злоба: первородная злоба, невероятная злоба, лютая ненависть ко всему живущему. Но на этот раз злость принесла с собой некое новое, но при этом смутно знакомое, жгущее и опаляющее ощущение. Разрушитель миров в очередном приступе неистового гнева взревел и перелетел на несколько градусов правее, спешно переходя к поеданию следующей части обречённого братца; попутно планетоид своим округлым боком зацепил один из спутников Кибертрона, который со страшным грохотом пошёл трещинами, а затем и раскололся на несколько неравномерных частей, в процессе выбросив находившихся на нём трансформеров в открытый космос. Однако даже эти новые разрушения и смерти, столь приятные душе рогатого (если у него вообще была душа) не прогнали прочь терзавшую его новую эмоцию.
Юникрон методично продолжил уничтожать Праймуса, покрывая поверхность планеты шквальным огнём из заряженных Тёмным энергоном пушек, сравнивая все живое и неживое с землей, чтобы затем разорвать оставшуюся большую рану на лице Кибертрона огромными рогами, при этом непрестанно анализируя и вычисляя - что это? Что или кто посмел его побеспокоить? И вот, когда в приёмник материи поступила очередная порция вещества, повелитель ДэдЮниверса наконец-то понял, что он испытывал и что терзало его.
Зависть.
Да, как ни стыдно было богу признаваться себе в этом, он действительно по-чёрному завидовал своему брату - ведь, если задуматься, он превосходил Юникрона абсолютно во всём: против единственной Мёртвой вселенной, пусть и постоянно расширявшейся, Созидатель мог выставить бесконечное и неподдающееся счёту множество вселенных; немногочисленным преданным герольдам и жутким тварям, пускай и достаточно сильным, спящий братец любезно противопоставлял свои несметные войска живых защитников изо всех подчинённых ему Отражений... Подобное сравнение могло идти вечно, так долго, как шла и их война, но в любом случае, при любом, пусть даже крайне невыгодном и проигрышном раскладе Праймус все равно умудрялся одерживать победу - ведь его ресурсы были бесконечны.
Он сам был бесконечным.
Он и был бесконечностью.
Хаос Брингера болезненно ударило осознание того, что он может всегда, в любой момент времени, каждый день и час, каждую секунду и микросекунду убивать часть сущности Праймуса, жертвуя своими бесстрашными слугами, но его копии, несмотря на это, все равно останутся мирно спать и набираться сил по ту сторону отражения. Разрушитель давно сбился со счёта, но он мог абсолютно точно полагать, что давно уже перевалил за тысячу разбитых зеркал и исковерканных, осквернённых Отражений. Тем не менее, конец Мультивселенной оставался по-прежнему желанной, но недосягаемой целью, и иногда в мыслях Юникрона проблескивали сомнения: а есть ли конец вообще?
Но главным было то, что он, Юникрон, Повелитель Разрушения, был неделим, а значит, он был один, тогда как Праймус был бесконечен.
То есть в сравнении с этим трёхклятым Праймусом он был буквально смертным!
Новая, несравнимая с предыдущими по мощности вспышка ярости затмила мысли божества.
На секунду Хаос Брингер замер. Планета затряслась, высвобождая истинное обличье аватара Несущего Хаос - высокого и мощного трансформера с широкими плечами и изогнутыми рогами на конической формы шлеме.
Аватар Юникрона распрямился и с презрением взглянул себе под ноги.
Острый рог легко взрезал землю, как нож - масло.
А потом ещё, и ещё, и ещё...
Юникрон атаковал Кибертрон, атаковал его исступленно, практически ничего не видя из-за застилавшей зелёную оптику ярко-алой пелены ярости, притупившей его внимание. Он не видел ни новых кораблей беженцев, ни появившихся пришельцев из другого Отражения - перед ним был только Праймус.
И сегодня он умрёт.
Злобная и кривая ухмылка исказила и без того наводящий страх и ужас фейсплет Юникрона. И кровавую агонию умиравшего мира пронзил его глухой рычащий голос:
- Когда мы создавали этот мир, брат, ты обещал мне свободу. Но ты солгал и встал на моём пути, когда я пытался получить обещанное! Однако ты забыл, что... - с каждым словом тон повышался, разнося слова мятежника по искаженному пространству, - ...никто! Не смеет! Идти! Против меня!  - в подтверждение своих слов Юникрон с размаху вонзил правую руку в поверхность Кибертрона, прорывая в коре гигантскую дыру неправильной формы с оборванными краями.
Он ДОЛЖЕН был добраться до Искры обманщика. И НИКТО не посмеет помешать ему.
А если же кто-то попробует, то он моментально разорвёт наглеца на части.
Это был день его триумфа, момент его истинного, божественного величия.
И теперь он мог в полной мере упиваться им.

Отредактировано Trinity (2014-01-18 17:51:26)